И что на самом деле предусматривает закон о санкциях
Весной президент Владимир Зеленский ввелв действие решение СНБО по санкциям против 13 контрабандистов и 95 компаний. В конце года в СНБО уже отчитывались, что бюджет получил дополнительные 71 млрд грн от применения указанных санкций. Однако эксперты утверждают, что их введение для укрощения деятельности «контрабандистов» не входит в компетенцию этих государственных институций. К кому и в каких случаях могут применяться санкции и почему этот процесс можно рассматривать как превышение полномочий со стороны президента и СНБО, рассказал Mind старший юрист, адвокат ESQUIRES Виталий Извеков..
Довольно четкие и в какой-то степени радикальные недавние санкционные шаги президента и СНБО с тектонической силой всколыхнули наше общество и, как всегда, разделили его на два лагеря: одни восхищаются, другие констатируют признаки узурпации власти.
С начала 2021 года СНБО и президент активно начали использовать механизм санкций в отношении физических и юридических лиц, предусматривающих блокирование торговых и финансовых операций, право распоряжаться активами и т.д.
Указанные санкции применялись как к лицам, причастным к террористической деятельности, так и к другим категориям как «контрабандисты», «воры в законе».
Что предполагает закон о санкциях?
К законности этих процедур есть большие вопросы, о которых речь пойдет дальше. Ключевые вопросы, которые предстоит решать Верховному Суду, состоят в том, как все-таки толковать статьи 1 и 3 Закона Украины «О санкциях», устанавливающих круг субъектов, к которым могут применяться санкции и основания их применения.
Дискуссия в экспертных кругах продолжается: предусматривает ли закон возможность применения санкций к гражданам Украины, а если предусматривает, то при каких обстоятельствах?
По содержанию ч. 2 ст. 1 Закона Украины «О санкциях» санкции могут применяться со стороны Украины в отношении иностранного государства, иностранного юридического лица, юридического лица, находящегося под контролем иностранного юридического лица или физического лица – нерезидента, иностранцев, лиц без гражданства, а также субъектов , осуществляющих террористическую деятельность. Следовательно, санкции применяются к субъектам, имеющим иностранный элемент. Такая логика законодателя абсолютно оправдана и коррелируется с необходимостью создания правового механизма эффективного реагирования на внешние угрозы. Собственно, та же цель закона описана в его преамбуле, которая дает посыл к пониманию его сущности.
Фактически точку в этом вопросе может поставить и история принятия закона. Проект Закона Украины «О санкциях», подготовленный ко второму чтению, предусматривал возможность применения санкций и к гражданам Украины. Однако в окончательной редакции закона, принятого парламентом 14 августа 2014 года, эта норма изъята из его содержания.
Та РНБО і президент все ж систематично застосовують санкції і до українських громадян. На жаль, опубліковані укази президента України не містять обґрунтування мотивів ухвалення таких рішень з точки зору застосування закону, тому однозначного розуміння правової позиції президента немає. Такий підхід до тлумачення йде врозріз із метою закону, окресленою в його преамбулі, і намірами законодавця, який жваво дискутував на цю тему з прем’єр-міністром при обговоренні законопроєкту в парламенті.
Адресность санкций четко артикулировалась парламентариями, и субъект законодательной инициативы еще четче заверил, что санкции «касаются только государства-агрессора, только иностранных субъектов предпринимательской деятельности, только иностранных компаний, иностранной агентуры и всякой другой мерзости, не дающей возможности Украине жить и закона» (цитата из стенограммы 71 заседания Верховной Рады Украины от 14 августа 2014 года).
Возможно ли применение санкций к гражданам Украины?
Теоретически, применяя буквальное толкование нормы и имея высокую внутреннюю мотивацию, можно утверждать, что нормы статей 1 и 3 Закона Украины О санкциях предусматривают возможность применения санкций и к гражданам Украины. На это может указывать фраза «…а также субъектов, осуществляющих террористическую деятельность».
Национальное законодательство террористическую деятельность достаточно детально идентифицирует, что делает невозможным расширенное толкование такого преступного явления. Этому посвящен отдельный Закон Украины «О борьбе с терроризмом» и ряд статей Уголовного кодекса Украины.
Борьба с терроризмом предполагает применение специальных мер по предупреждению, выявлению и пресечению террористической деятельности. Основания применения указанных мер, порядок и субъекты их проведения также регламентированы.
Главную партию в борьбе с терроризмом играет Служба Безопасности Украины и от ее профессионализма, компетентности и оперативности в большей степени зависит эффективность такой работы. Спецслужба законом наделена полномочиями инициировать перед судом вопрос о внесении в перечень лиц, связанных с осуществлением террористической деятельности, в случае установления определенных признаков, позволяющих объективно подозревать лицо в причастности к террористической деятельности.
Такой перечень в Украине ведется и наполняется на основании решений судов Госфинмониторингом. Рассмотрение этих вопросов осуществляется судами административной юрисдикции по искам главы СБУ или его заместителя в порядке ст. 284 КАС Украины. Применение судебного фильтра в идентификации лица, осуществляющего террористическую деятельность, направлена на обеспечение эффективного контроля за обоснованностью потенциального ограничения прав граждан и права лица на справедливый суд.
Відсутність особи в переліку осіб, пов’язаних із провадженням терористичної діяльності, свідчить, що СБУ не має жодних, навіть найменших підстав вважати конкретну особу причетною до терористичної діяльності. Безпосередньо Служба безпеки України є ключовим ініціатором подання до РНБО України пропозицій про внесення осіб до санкційних переліків. Відповідно виникає питання достатньої обґрунтованості таких пропозицій СБУ, які розглядаються РНБО за «закритими дверима», у разі якщо СБУ навіть не знайшла підстав для внесення особи до переліку, який веде Держфінмоніторинг.
Криминализация отдельных проявлений террористической деятельности предусматривает применение органов уголовной юстиции и обеспечения стандартов защиты лица от уголовного обвинения. Любое уголовное преследование завершается только приговором беспристрастного суда.
До этого момента любое лицо пользуется презумпцией невиновности, которая является безапелляционной гарантией лица считаться невиновным в совершении преступления, пока вина не будет доказана согласно закону.
Поскольку «террористическая деятельность» является исключительно правовой категорией, а не социальной или политической, причастность лица к его совершению может определяться по результату применения административной (внесения в перечень Госфинмониторинга) или уголовной процедуры, в которой последнее слово всегда говорит суд.
В чем же президент и СНБО превысили свои полномочия?
Применение СНБО и президентом к гражданам Украины санкций по критерию «субъекты, осуществляющие террористическую деятельность» без приговора суда или хотя бы внесение их в перечень лиц, связанных с террористической деятельностью, свидетельствует о реализации неприсущих для них функций. Таким образом СНБО и президент без судебного решения, рассматривая «материалы» СБУ, самостоятельно проводят квалификацию деяний лица как причастного к террористической деятельности, самостоятельно определяют и применяют определенный набор санкций к такому лицу.
Указанные процедуры характерны для судебной ветви власти. Однако предложенный СНБО механизм применения санкций делает абсолютно невозможным суд по всем этапам оценки законности и обоснованности интерпретации правоохранительными органами действий конкретного лица, которые могут быть основаниями для применения персональных санкций. А национальное законодательство не предусматривает участия суда в осуществлении контроля за реализацией санкций (исполнением указов президента).
За цієї парадигми РНБО та президент фактично взяли на себе функції «суду», не маючи жодних законодавчих зобов'язань забезпечити загальновизнані стандарти правосуддя, які визнаються достатніми гарантіями незалежності, неупередженості при ухваленні рішень відповідно до закону.
Еще интереснее, когда гарант и другие члены СНБО официально заявляют, что применили санкции к гражданам Украины, утверждая при этом, что они причастны, например, к «контрабанде», что не имеет ничего общего с правовым пониманием «террористической деятельности».
Единственным вариантом действий для лиц, внесенных в санкционные списки СНБО, остается обжалование в суд законности соответствующих указов президента, которыми введено в действие решение СНБО. Однако такой способ не достаточно эффективен, поскольку не в состоянии обеспечить быстрое восстановление нарушенных прав в течение периода действия примененных ограничений (до их отмены), а права лица будут оставаться нарушенными и примененные ограничения не могут быть нивелированы в ретроспективе.
Последняя «санкционная» практика в Украине может расцениваться как достаточно опасная в нашем молодом демократическом обществе, поскольку создает определенные угрозы узурпации власти одной из ее ветвей и ухудшения в связи с этим состояния прав и свобод человека в стране. На сегодняшний день отсутствуют решения Верховного Суда по делам «граждан Украины». Важность его выводов в этой ситуации трудно переоценить. В любом случае всегда остается открытым путь в Европейский суд по правам человека.
Источник: Mind.ua